Это потом уже теннис стал большим бизнесом, и ведущие игроки, не желая терять напрасно ни одного дня в жизни, ни одной минуты, наверное, поэтому перестали посещать эти балы. А раньше мы их очень любили.
За последние годы многое изменилось в ритуале турниров. В 1987 году Анна Дмитриева, приехав с нами на Кубок Федерации в Канаду и увидев перед гостиницей поданный белый лимузин, страшно удивилась: «Это для кого?» – «Это для нас», – спокойно ответили Савченко и Пархоменко. «Ольга Васильевна, позвоните отсюда». – Лариса так настойчиво предлагала мне в машине телефонную трубку, будто у нее во Львове во дворе стоит такой же кадиллак и швейцар в белых перчатках открывает перед ней дверцу. Между прочим, я заметила, что девочки совершенно по-разному ведут себя на Западе и дома.
В Москве им в голову не приходит, что кто-то может перед ними распахнуть дверцу такси, они спокойно сами открывают багажник машины и засовывают туда свои сумки. Зато усвоили, что в Нью-Йорке багажник открывает швейцар, он же укладывает чемоданы, а твое дело разместиться на заднем сидении. Советский человек был тем замечателен, что быстро приспосабливался и к плохому и к хорошему.
Но вернемся на бал. Первый торжественно открывал лорд-мэр вместе с президентом английской федерации тенниса, а последний начинался танцем новых чемпионов Уимблдона. Последний раз на балу я видела только совсем молодых спортсменов, которым все это еще интересно, и старых игроков, тех, кто живет воспоминаниями. И я помню легкое шуршание в зале – по какому-то тайному сигналу все официанты отходили и замирали вдоль стен, – в этот момент вносили какое-нибудь совершенно невообразимое яство. Например, холодный суп, который я терпеть не могла. Чем дороже ресторан, тем меньше порция. Я была еще ребенком и считала, сколько ягод мне положат. Если приносили клубнику, то на тарелке оказывалось четыре-пять штучек, если землянику – десять-двенадцать, но зато политых из серебряного кувшинчика сливками.
Первая, кто нарушил, на моей памяти, традицию бала закрытия, – Билли-Джин Кинг. В 1973 году из-за дождя финальный матч пар перенесли, и Ларри, муж Билли-Джин, сообщил, что Кинг хочет выиграть еще один финал, поэтому прийти не может. Ян Кодеш, победитель у мужчин, танцевал с женой президента федерации. Может, не Кинг была первой из чемпионов, кто не пришел на прощальный бал, но именно с нее эта традиция пошла на спад.
В субботу бал открытия, в воскресенье – между первой и второй неделями турнира – всех участников приглашали отдохнуть в аббатство, в двух часах езды от Лондона. В воскресенье перед Уимблдоном игроки отправлялись в богатый загородный клуб «Херлингем». Прием похож на парад теннисных мод. Как и сейчас, так и тогда любой более или менее заметный игрок – ходячая реклама теннисной продукции.
Только сейчас получаешь деньги за то, что носишь рекламируемую форму, а раньше за форму платили игроки. В свое время на этом приеме нас поражала Лия Перриколе из Италии своими платьями с перьями или сверхъестественными подкладками, заставляющими нас ахать, охать и плакать от зависти. В «Херлингеме» можно было пострелять из лука, покататься на каноэ, поиграть в крикет, гольф или футбол. Под огромным дубом играл духовой оркестр, рядом подавали чай.
Автор: Сергей Ермилов, 7Tennis.ru. Все материалы автора:
2013-2024 © Все права защищены